Сектор Газа. Туман
Было хорошо, было так легко,
Но на шею бросили аркан.
Солнечный огонь, атмосферы бронь,
Пробивал, но не пробил туман.
И месяц провоцирует нас на обман,
И испарение земли бьёт как дурман,
И каждый день нам, как капкан,
И хлещет кровь из наших ран,
И не пройти нам этот путь, в такой туман!
Всё пошло на сдвиг, наша жизнь как миг,
Коротка, как юбка у путан,
Нам всё ни по чём, через левое плечо,
Плюнем, и пойдём через туман:
Пусть месяц провоцирует нас на обман,
Пусть испарение земли бьёт как дурман,
Пусть каждый день нам как Афган,
Пусть хлещет кровь из наших ран,
Но мы пройдём опасный путь через туман,
Но мы пройдём с тобою путь через туман!
Но мы пройдём с тобою путь через туман!
Но мы пройдём опасный путь через туман!
Мне так охота вам сказать про наш любимым строй,
Мне кажется, что каждый из вас согласен будет со мной,
Вот все говорят на Западе все очень хорошо,
Кто это скажет мне вот так, сотру я в порошок!
Мы славу партии поем любимой и родной,
За то что так прекрасно правит нашею страной,
За хлеб, за воду, за свободу, за счастливый труд,
Советские ракеты всех буржуев в пыль сотрут!
Ну что хорошего у них, один лишь стыд и срам:
Магнитофоны, видаки, зачем нужны они нам?!
Мы под гармошку попоем про наш любимый край,
Где честному рабочему, не жизнь а просто рай.
Брось слушать свой буржуйский рок, вступай в КПСС!
И развивай в себе патриотический замес,
Мы все в стране советской очень весело живем.
Ах как же жаль рабочих что гниют зарубежом!
Мы славу партии поем любимой и родной,
За то что так прекрасно правит нашею страной,
За хлеб, за воду, за свободу, за счастливый труд,
Советские ракеты всех буржуев в пыль сотрут!
Спасибо нашей партии, поклон ей до земли,
За честь ее все вместе встанем плотною стеной,
С мозолью, на заводе, заработаем рубли,
И отдадим в фонд мира и в фонд партии родной!
Мы славу партии поем любимой и родной,
За то что так прекрасно правит нашею страной,
За хлеб, за воду, за свободу, за счастливый труд,
Советские ракеты всех буржуев в пыль сотрут!
Я и сам не мог понять, пока не лёг под осиновый крест,
Я не мог понять, пока не лёг в дом из шести досок,
Я не мог понять, пока не получилась перемена мест,
А только понял лишь тогда, когда был порван моей жизни кусок.
«Нас ждут из темноты. «
Везде темно, где я, везде темно, где ты,
И это повод для тех, кто ждет из темноты.
Объяла хутор ночь, что хоть глаза коли.
Чтобы дожить до утра, ты Бога помоли.
Нас ждут из темноты.
Везде темно где я, везде темно где ты,
И это повод для тех, кто ждёт из темноты,
Объяла хутор ночь, что хоть глаза коли,
Чтобы дожить до утра, ты Бога помоли,
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
Мы на краю села с тобой давно живём,
Нечистая родня нас хочет съесть живьём,
Смотри в окно глядит твой умерший отец,
Ещё немного ждать и нам придёт конец.
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
Я говорил тебе что лучше не ходи,
В сортиры по ночам, избави Господи,
Но ты была горда, я вижу результат,
Бездыханный твой труп они низвергли в ад.
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
О-о-о-о-о, нас ждут из темноты-ыыы!
На коленях перед алтарем,
Я стою, грудь пылает огнем,
Перевернутый крест Люцифера висит на стене.
Ты ушла от меня на тот свет,
Жаль, со мною тебя рядом нет,
Ты пылаешь сейчас без меня в жарком адском огне.
Ты была королевой ночи,
Но они наточили мечи,
Ты была сожжена инквизиторами на костре.
Знай, что будешь ты отомщена,
Да поможет мне в том сатана,
Все священники будут висеть на кровавом кресте.
Водку я налил в стакан и спросил,
И стакан граненый мне отвечал:
«Сколько жил и сколько в жизни ты своей потерял.»
Этого никогда я не знал.
«Сколько жил и сколько в жизни ты своей потерял.»
Не задумывался я и не знал.
В жизни я встречал друзей и врагов,
В жизни много всего перевидал,
Солнце тело мое жгло, ветер волосы трепал,
Но я смысла жизни так и не узнал,а-а.
Солнце тело мое жгло, ветер волосы трепал,
Но я смысла жизни так и не узнал.
Дым от сигарет мне резал глаза,
Мои внутренности спирт обжигал.
Много в жизни я любил, много в жизни презирал,
Но я жизни все равно не узнал, а-а.
Много в жизни я любил, много в жизни презирал,
Но я жизни все равно не узнал.
Не искал покоя я, видел Бог.
И не раз я покидал родной дом.
Выбирал я пред собой сто путей и сто дорог,
Но конкретной выбрать так и не смог, а-а.
Выбирал я пред собой сто путей и сто дорог,
Но конкретной выбрать так и не смог.
Выйду я на перекресток дорог,
Я свободный воздух грудью вдохну.
Я смахну с лица рукой огорчения слезу,
Буду ждать свою счастливую весну, а-а.
Я смахну с лица рукой огорчения слезу,
Буду ждать свою счастливую весну.
24 октября 1950 года министр ВС СССР подписал директиву о создании подразделений специального назначения (СпН) для действий в самом глубоком тылу вероятного противника.
Случайные песни
Туман
«Черные береты Каспия»
Текст песни «Туман»
Было хорошо, было так легко,
Но на шею бросили аркан.
Солнечный огонь атмосферы бронь
Пробивал, но не пробил туман.
Ах, куда шагнуть? Бог подскажет путь,
Бог для нас всегда бесплотный вождь!
Нас бросает в дрожь, вдруг начался дождь,
Нас добьет кокретный сильный дождь!
И месяц провоцирует нас на обман,
И испарение земли бьет, как дурман,
И каждый день нам, как капкан,
И хлещет кровь из наших ран,
И не пройти нам этот путь в такой туман!
Все пошло на сдвиг, наша жизнь, как миг,
Коротка, как юбка у путан.
Нам все нипочем, через левое плечо
Плюнем и пойдем через туман.
Пусть месяц провоцирует нас на обман,
Пусть испарение земли бьет, как дурман,
Пусть каждый день нам, как Афган,
Пусть хлещет кровь из наших ран,
Но мы пройдем опасный путь в такой туман,
Но мы пройдем опасный путь через туман,
Но мы пройдем с тобою путь через туман!
Обзор
Формат: mp3
Размер: 3,42 Мб
Продолжительность: 03:44
Скорость потока: 128 Кбит/с
На данной странице Вы можете слушать онлайн и бесплатно скачать песню «Туман» (группа «Черные береты Каспия») в формате mp3.
Километры войны. книга стихов об Афганистане
25 летию вывода войск из Афганистана посвящается
ББК 84 (2Рос=Рус)6
А72
Километры войны: Стихи о войне / С. Антонов. – 2014. – 100 с.
© СВ. Антонов
Антонов Сергей Владимирович
ЧТО МЫ ЗАБЫЛИ В АФГАНИСТАНЕ?
И слёзы по тем, кто уже не вернётся,
Жена, что вдовою сегодня зовётся.
Могила одна на взвод весь погибший,
Что в землю легли, жизнью не
насладившись.
Кружимся, кружимся, кружимся мы.
Скоро я буду в объятьях войны.
Что б ни случилось, ты ждать обещай,
Ну а пока: до свиданья, прощай.
Эти мгновенья текут, как вода.
Будем наш вальс вспоминать иногда.
Чтобы разлуку быстрей пережить,
Мысленно в танце мы будем кружить.
Кружимся, кружимся, кружимся вновь,
Станет порукой нам наша любовь.
Что б ни случилось, к тебе я вернусь,
Прочь прогони ты ненужную грусть.
Спорить мне не с руки. Я ее завернул,
Положил в чемодан, может быть,
пригодится.
Закрутила война: то Шинданд, то Кабул.
Но успела душа в злобе той запылиться.
Нет, я зверем не стал, вел ответный огонь.
Видел гибель друзей, захотел помолиться:
«Боже, очень прошу, ты меня охоронь.
И плохое со мной пусть пока не
случится».
Я молитвы не знал, просто с Ним говорил.
Лик с иконы кивнул, или мне показалось.
Но до вывода войск без потерь я дожил.
И икона со мной до конца оставалась.
Господа офицеры, наша доля такая,
За собою вести желторотых юнцов.
И потом, после боя, всех убитых считая,
Укорять за потери себя вновь и вновь.
Господа офицеры, наши звезды на плечах,
Нас сплотили в священный и праведный
строй.
Только рану душевную они не залечат,
Потому ты и стал вдруг такой вот, седой.
Господа офицеры, унывать мы не будем,
Все, что в жизни хотели, получили сполна.
Мы присягу, что дали, никогда не
забудем:
Честь и верность Отчизне офицеру она.
МОИ МГНОВЕНИЯ ВОЙНЫ
Мои мгновения войны
Совсем не знали тишины,
Но я прошёл их до конца,
Не посрамив мать и отца.
Когда, поднявшись для броска,
Смерть ощущаешь у виска,
В себе сам убиваешь страх,
Что превратишься в жалкий прах.
Но вспомнишь в этот грозный миг,
Что ты не всё ещё постиг,
И сквозь огни, дымы и тени
Мелькают новые мгновенья.
И, слава Богу, что не твой
Последним стал вот этот бой.
И доживут до тишины
Мои мгновения войны.
Кому война нужна, зачем?
Зачем нам слёзы и могилы?
Ведь убивают насовсем,
Восстать уже не будет силы.
И тех, кого хороним мы,
Недосчитается Всевышний
И не поднимет их из тьмы,
А каждый на земле не лишний.
Любой, живущий человек,
Никем, нигде неповторимый.
Прожить отпущенный свой век
Он должен честно, полно, зримо.
Нам не ответят на вопрос:
«Зачем друг друга убиваем?»
Пока не поздно, крикнем: «SOS».
Поможет кто? – Увы, не знаем.
Рейс на Кабул.
Мне в нём найдётся место.
Тузель. Ташкент.
И вылет в пять утра.
Немного страшно и…
Безумно интересно.
Прошли таможню.
Всё… Пора.
Горбатый «Ил»
Открыл призывно рампу.
Как шпроты
Мы набились…
Теснота.
А небо над землёй
Рассвет зажгло как лампу.
Сама собой
Уже пропала суета.
Разбег и резко вверх,
Внизу темнеют горы.
Полёта только час
Из мира на войну.
Тревога гложет нас,
Замолкли разговоры.
Граница позади –
Покинули страну.
Пред тем, как падать вниз,
Крутя спираль сниженья,
Нас лётчик попросил
На что-нибудь присесть.
«Ловушки» за окном –
Салют в честь приземленья.
Да, видно у меня
Хранитель-ангел есть.
Состав, глотая километры,
Вёз новобранцев на войну.
Им разговор о том запретный
Геройства в душах гнал волну.
Они мечтали о наградах
И о победах над врагом.
И были все безумно рады:
«Нигде, друзья, не пропадём!»
Сопровождающий их старший,
Годами юный лейтенант,
Курил и вспоминал о маршах
Из Кандагара на Шинданд.
Они ровесники почти что,
Но он успел повоевать.
Домой об этом не напишешь,
Зачем родным такое знать.
Войны без смерти не бывает…
Кого из них она возьмёт?
Лишь Бог один всё точно знает,
Но им не скажет наперёд.
Состав, глотая километры,
Вёз новобранцев на войну.
Смолил литёха сигареты,
Пред ними чувствуя вину…
Чем можно измерить всю тяжесть войны?
Потерей друзей, разлукой с любимой,
И тем, что виски в серебре седины,
И смертью, что с пулей проносится мимо.
И я, как и многие, мерил её
Дорогой, что вьётся в горах серпантином,
Где духи, кружащие как вороньё,
Саланг закрывали засадой и миной.
Я мерил войну километрами дней,
Что прожиты были вдали от России.
И нет, мне поверьте, дороги длинней,
Где веря в мечту, мы с тобой колесили.
« У всех дорог – а в жизни их не мало –
Один конец, хоть разные начала».
Расул Гамзатов
Мне выпало дорогами войны
С тобой, мой лучший друг, пройти
однажды.
Мы каждый день желали тишины,
Но взрывами отмечен день был каждый.
А помнишь, как бетонка в Кандагар
Со смертью нам устраивала встречи?
Пытались затушить войны пожар,
Всю боль её взвалив себе на плечи.
Была здесь правда каждому своя.
И даже не сравнимы были смерти,
Но если будем живы ты и я,
Не сгинет правда в этой круговерти.
О ней расскажем дома сыновьям,
Чтоб помнил мир о наших испытаньях,
Чтоб никогда поминки по друзьям
Нам не справлять на горестных свиданьях.
Тишина здесь нечасто бывает.
Я не раз всё проверил то сам.
А колонна опять убывает
Из Герата в Шиндант, Кандагар.
Мы готовы обстрелам ответить,
Что нас ждут на тяжелом пути.
Может быть, я в прицеле и метит
Кто-то там, чтобы мне не дойти.
На воронках машину швыряет
И вода в фляге, как кипяток.
И никто еще точно не знает,
Где погибнуть придется. Браток,
Не грусти, может, все обойдется
И обстрелян тут будешь не ты.
И в пути счастье нам улыбнется.
Все дойдут, так что, друг, не грусти.
ДОРОГА НА КАНДАГАР
По бетонной дороге
Мимо мин и засад,
Мы с тобою, не боги,
В Кандагар едем в ад.
Нас прицел перекрестит,
Пуля жизнь заберёт.
Снова в нас кто-то метит,
Снайпер снова нас ждёт.
Не беда пыль и зной,
Дни без почты из дома.
Мы привыкли с тобой,
Не дано нам другого.
Снаряд базуки врезался в КАМАЗ.
Всего лишь миг – и всё огнём объято.
Саланг засадой вновь встречает нас,
Прервётся, может, жизнь сегодня чья-то.
Летят в ущелье дымные костры,
Матчастью были что ещё когда-то.
Душманы злобны, быстры и хитры:
Мстить шурави – обычаи адата.
Двухсотых погрузили на броню.
И вновь колонна движется к Кабулу.
Не верьте в журналистскую брехню,
Что здесь курорт встречает клиентуру.
На Афганской войне без подвоза
Армия не сможет обойтись,
И колонне каждый раз угроза:
В целости доехать – покрутись.
Мы крутились, словно белки в шаре.
Мокрые от чуба до носок.
Баню принимали в Кандагаре.
Спать потом ложились на часок.
Рейс порожний, он немного легче.
Дырки затыкать не надо нам.
Взрывом бензовоз не искалечит,
Когда полный – все разносит в хлам.
Элеватор, танк подбитый, площадь.
По одной машине – жми на газ.
Ветер за стеклом флажок полощет.
Ну, давай, водила, ждут ведь нас.
Сорок рейсов, сорок раз обстрелы.
Чёпик в дырку, и давай вперед.
Страшно, но идешь ты, значит, смелый.
И тебя победа точно ждёт.
Перед дембелем я сосчитал все дырки.
Бог ты мой – сто восемьдесят их.
Сменщику сказал без подковырки:
«Наготовь затычек ты сухих.
И давай дави на газ до пола.
Ох, как много здесь тебе рулить.
Помни, что тебя живым ждут дома.
И поэтому обязан ты дожить».
Он бежал за колонной, пацанёнок
Афганский.
Босоногий и грязный, и просил всё
бакшиш.
Но у нас были сборы сегодня спартанские,
И могли поделиться с ним печением лишь.
Мы его и в серьёз как врага не приняли,
Только он вдруг гранату швырнул в БТР.
Сразу трое бойцов его обстреляли.
Когда гибнут друзья, не до светских манер.
Он два шага успел, умирая, лишь сделать.
БТР зацепили и дальше пошли.
Солнце небо окрасило кровью и село.
И как слёзы по павшим, вновь звезды
взошли.
Это было давно, но я помню всё ясно.
Его взгляд по ночам вижу я до сих пор.
Хочу верить, что было там всё не напрасно.
Мне не нужен был край тот: пустыни и гор.
Кому довелось брать зимой перевалы,
Тот слышал такое названье – Бадхыз.
Снега и морозы, обвал и туманы.
Чуть-чуть зазевался – летишь камнем вниз.
С собой тащим всё: оружье, продукты,
Патронов запас и две фляги с водой.
Привал. Нам на отдых нет лишней минуты.
Мы здесь, чтоб врагу навязать смертный бой.
Не все мы отсюда вернёмся на базу.
Разведка и риск – наши братья давно.
Но вы нам поверьте, с друзьями ни разу
О том не жалели… Судьбою дано:
Спасать экипажи подбитых вертушек,
На помощь прийти, кто в засаду попал.
У нас наша злость, автомат, и без пушек,
Поможет в бою наш надёжный кинжал.
Нам ветер в лицо швыряет со снегом
Свинцовые трассы, что жалят до слёз.
И вот уже кто-то, сорвавшись, с разбега
В ущелье последние крики унёс.
Нас со школьной скамьи
Жизнь швырнула в военные будни.
И в далёкий Афган
Попросила поехать страна.
Если честно, то мы
И не знали, что делать там будем,
И не верилось нам,
Что работой здесь станет война.
Нахлебались её
Через край и по самое горло.
Горе, слёзы и кровь
Днём с огнём нам не надо искать.
Плохо то, что война,
Разгораясь, не кончится скоро,
Долго мамам придётся
Ночами в тревоге не спать.
Ту молитву её
Пусть услышит мой ангел-хранитель
И сумеет беду
От меня, если что, отвести.
Знаю, мама, что вы
Меня ждёте, ночами не спите.
Обещаю, домой
Я живым, а не в цинке прийти.
МИ-8 – работяга ВВС.
Везде в Афгане ищет интерес.
Подвоз продуктов в горы на блок-пост,
Проложит в Кандагар воздушный мост.
Когда добраться нужно в медсанбат,
Он помощь предложить нам будет рад,
Чтобы живыми вышли из войны
Российские надёжные сыны.
Но, если вдруг кому не повезло,
В последний путь отправит он его.
И тело заберёт из-под огня,
Чтоб враг не смог прибрать совсем тебя.
А самому бывало тяжело,
Ведь духам много платят за него,
Из всех стволов стрельба под облака,
Но вертолет воюет, держиться пока.
Вот «Стингер» вдруг взлетает в небеса,
И за вертушкой тянет полоса.
Но долететь до базы нет уж сил,
Подмоги для себя он запросил.
Но помощь вовремя добраться не смогла.
Лишь солнце село, опустилась мгла.
Погибли все, ведя последний бой,
Пожертвовав для Родины собой.
Моторов вой, спиралью ввысь взлетает
Без бортовых огней военный самолёт.
Наверняка, ещё никто не знает,
Каким по счёту будет этот взлёт.
Уходят вниз афганские пейзажи.
А где-то там, в горах, нас «Стингер»
стережёт.
Ну, ангел мой, побудь сейчас на страже.
Меня семья на Украине очень ждёт.
Сидим, прижавшись, мы на парашютах.
То не десант, то нам – страховка от беды.
Уж очень медленно текут минуты.
И вспомнишь всё, за это время ты
Пока летишь с Шинданта до Кабула
Себе не раз представишь прежнее житьё.
Не замечая двигателей гула,
Домой отправишь ты сознание своё.
Когда-то был он совершенство,
И всем девчонкам во дворе
С ним рядом быть одно блаженство.
И приходил он к ним во сне.
Они рыдали по подушкам.
Его на всех не разделить.
А он достался танкам, пушкам:
В Афган отправили служить.
Кумир недолго вспоминался.
Утешились подруги все.
И лишь одной он оставался
Мечтой. Вернулся по весне.
Лицо все в шрамах, ног не стало,
Почти не видит и глухой.
Не о таком она мечтала.
И вместо песен в сердце вой.
Его вывозит на каталке
Уставшая, седая мать.
Как дорог сын – обрубок жалкий,
Ей счастья больше не сыскать.
Но вдруг девчонка та решила
Зачем искать? Её он ждёт.
И подошла, и поклонилась,
И в них теперь любовь живет.
Уже по дому сын летает,
И мать оттаяла душой.
И каждый в этом доме знает,
Что он достался ей одной.
Я УБИТ ПОД КАБУЛОМ
Я убит под Кабулом
В тихий, солнечный день
Вдруг эРэС с жутким гулом
Взгромоздил земли твердь.
Лишь на миг звук ворвался
Вспышка и… Кончен век.
Подо мной он взорвался,
На куски… человек.
Что потом в цинк сложили,
Рассказать не берусь.
Кровь мою не отмыли
Со стены, ну и пусть.
Запеклась она вскоре
В том далёком краю.
Я вернусь домой к горю.
Правду вам говорю.
Мать ждала, дни считала.
Тут смолчать не смогла.
На могилу упала:
«Я же сына ждала».
Военком не преклонен:
Раскрывать гроб нельзя.
И в последнем поклоне
Вкруг застыли друзья.
Не надеть мне свой орден,
Что посмертно был дан.
Не оденусь по моде,
Собираясь на бал.
Не за Родину пал я,
Вот обида вся в чём.
Для чего, не узнал я,
В жертву был принесён.
Он кому-то был сыном, и ждали
Его с этой войны домой,
Но родные того не знали,
Что в горах будет смертный бой.
И ему в этот раз придётся
Прикрывать отход одному.
И удачи, увы, не найдётся,
Чтоб вернуться в отряд самому.
Полчаса он сдерживал духов,
Но осталась граната одна.
В автомате боёк щелкнул глухо.
Воцарилась вдруг тишина.
И свободно идут моджахеды,
Предвкушая разборку над ним.
Пять шагов им всего до победы,
И погибнет боец молодым.
Это так, умереть ведь придётся,
Но врагов он возьмет с собой.
Эхо взрыва в горах отзовётся.
Для него тот последним бой.
А весной над солдатской могилой
Будет мать, постаревшая, выть.
Никакой не найдётся здесь силы,
Чтобы сына смогла возвратить.
А ЖИЗНЬ У НАС, У ВСЕХ ОДНА
А жизнь у нас, у всех одна.
Смертельны мы, и враг смертелен.
И, выпив боль войны до дна,
Мы выжить здесь всегда хотели.
Но удавалось то не всем.
Нас отправляли грузом 200.
И засыпая в вечном сне,
Несли домой дурные вести.
А те, кто пули избежал,
За нас по третьей тост подняли.
И выпивая, каждый знал,
На этот раз что избежали.
Да, жизнь у нас у всех одна,
И мы её продлить хотели,
Но забирала нас война,
Свинцовые кружа метели.
ОТЕЦ И СЫН
Памяти Николая Покидова,
воина – афганца…
Как это было и не раз,
В боях с агрессором немецким,
Друзей терял, но землю спас…
Мир вновь наполнен смехом детским.
Три сына, дочь… цветёт страна.
И счастье сердце наполняет,
Но в их семью придёт война,
Она ведь жалости не знает.
Сын Николай, гордясь отцом,
Военным стал: связист, десантник.
Курсант в Рязани, а потом
По гарнизонам вольный странник.
И целый год Афганистан
Его испытывал на прочность.
Не переждать в сторонке там,
В ходу там смелость, воля, точность.
И Николай не пасовал.
Наказ отцовский не нарушил.
Врага без страха здесь встречал,
И офицером был он лучшим.
Но как-то раз не повезло,
Рванула мина, жизнь кромсая.
И победило счастье зло…
Как это пережить? Не знаю…
Сегодня есть в его селе
Могила, где вдова рыдает.
И документы на столе,
Сестра порою что листает.
Есть фото сына и отца,
Напоминанием потомкам:
Что путь прошли свой до конца…
Не плачьте над могилой громко.
Нам о герое не забыть,
Им в памяти знакомых, близких,
Ещё так долго, долго жить,
Как образ смелый, верный, чистый.
ДЕЛО БЫЛО В РАЗВЕДКЕ
Светлой памяти гвардии рядового
Н. Кобликова и гвардии капитана
А. Крамаренко посвящается…
Задача разведки быть там, где опасность.
Найти караваны, что грузы везут.
И ценят в отряде надёжность,
бесстрашность
И очень везение ценится тут.
Но только порой отвернётся удача,
И вот уже духи насели на нас.
Нам трудно, но знайте, что мы не заплачем
И встретим достойно последний свой час.
Ну, что тут поделать? Попали в засаду.
И каждому надо сражаться с пятью.
Жаль, многим уж больше не выйти из ада
И жаль, не увидеть нам больше семью.
По минному полю уходим от духов.
Шагаем, не зная когда, где рванёт.
И вот после взрыва боец стонет глухо,
И верит, спасение скоро придёт.
Задача разведки быть там, где опасность.
Задача бойца ту опасность презреть.
И чтобы в делах была полная ясность,
Приходится нам иногда умереть.
Здравствуй, мама, мне вчера приснился
Наш в деревне, старый, отчий дом.
И, как я у деда всё просился
Выбежать в грозу смотреть на гром.
Здесь, на жарком юге, за Кабулом
В пыльных гарнизонах всё не так.
С гор лавины спрыгивают с гулом,
Унося в ущелье дымный мрак.
Небо не такое, как над Волгой,
Ночью звёзд алмазная метель.
Я тебя не видел очень долго,
Кончилась бы эта канитель.
Я приеду и женюсь весною,
Голоса детишек зазвучат.
Будем их воспитывать с тобою,
Пусть растут, как наш вишнёвый сад.
Одинокими не будем в старость,
Счастье нас не сможет обойти.
Не грусти, не много мне осталось
До конца военного пути…
Мать письмо последнее читала.
Больше почтальон к ней не придёт.
Гроб сегодня привезли с вокзала…
Счастья нет, теперь лишь горе ждёт.
Встреча, разлука – всего лишь мгновения.
Вместе по жизни нам долго идти.
Но коротка наша жизнь, к сожалению,
А у войны лабиринты в пути.
Но каждый вечер с тобою я мысленно,
Письма читаю про наших ребят.
Смерть для меня не назначила выстрела,
Пули пусть мимо здесь все пролетят.
Когда тоска и нет так долго почты,
Читаю вновь я старое письмо.
Проказы сына и успехи дочки:
Как в зеркале всё в нём отражено.
Ты пишешь, что зима на Украине,
Мороз не сильный, слякотно, дожди…
Прошу, держись, тебя пусть грусть
покинет,
Разлуку обману, ты только жди.
Пройдёт весна, отзеленеет лето,
Раскрасит осень красками листву
И встреча будет ласкою согрета,
Огонь любви подарим мы костру.
А после, сидя рядом, почитаем
Мы вновь и вновь затёртое письмо.
Друг другу много счастья пожелаем,
Ведь нам другого, верю, не дано.
Пылало небо стыдом заката.
Я мёртвым не был, я жив, ребята.
Был только ранен. Очнулся – плен.
Одно желанье – ждать перемен.
Так закрутило, что не поймёшь,
Страна забыла, ты, мама, ждёшь.
И в счастье веришь, что я вернусь,
Откроешь двери, прогонишь грусть.
Меня сломить боль не смогла,
Желанье жить и даль звала.
Домой, придя в конце пути,
Тебя любя, скажу: «Прости!».
Поднимем тост мы за друзей,
Кто жил на свете, но стал ничей.
Кто позабыт в конце войны,
Пропал, убит. Не видит сны…
БАДАБЕР
Героям Афгана посвящается…
Мы дважды без вести пропали
В стране, которой больше нет.
А нас, как всех, так дома ждали
И ждут уж много-много лет.
Нельзя назвать всех поимённо,
Представить к ордену нельзя.
Нам не приспущены знамёна
И третий тост не пьют друзья.
По-разному попали к «духам»:
Кто взят в бою, кто сам сбежал.
В тюрьме, в оковах крепли духом,
Как стать свободными зрел план.
Во время пятничной молитвы
Захвачен нами арсенал.
«Прыжки» на нас кровопролитны,
Бандит здесь не один пропал.
Мы двое суток отбивались,
Слал ультиматум Раббани.
Но вновь гнить в «духовском» подвале
Мы больше, верьте, не могли.
Разбита рация осколком,
Нас не услышала страна.
Пожить вот не успели толком…
Не наша, право, в том вина.
Пусть безымянными погибли,
Солдатский выполнив свой долг.
Пусть памятник нам не воздвигли,
Но в смерти нашей был всё ж толк.
Нас здесь погибло два десятка,
Кто помнит нас, а кто забыл…
Развеяв души без остатка,
Взрыв всех надёжно схоронил.
СПИСОК ГЕРОЕВ
За достоверность не ручаюсь,
Героев хочется назвать.
Над каждым именем я маюсь,
Гордиться чтоб могла их мать.
Нам время назвало героев.
Пусть без наград они, но всё ж
Стоят солдатским крепким строем:
Надёжней строя не найдёшь.
Их бой последний был не долог:
Окружены, снарядов вой.
Кромсал ребячьи души молох
Войны неправедной, чужой.
Пытался в забытье отправить,
«Пропавший без вести» клеймил.
Желали люди то поправить,
Всё, что Афган там натворил.
Кроме того, согласно расследованию В. П. Аляскина, в указанный период в лагере Бадабер могли также находиться Алманов Х., Анпакин А., Габараев К., Духовченко В., Евтухович О., Журавлев Ю., Раджабов Н., Ращупкин А., Швец В., Махмад-Назаров Х. и некоторые другие советские военнопленные.
Нас время поделило
На мёртвых и живых.
Как это больно было,
Терять друзей своих.
А вы, ещё кто живы,
Попробуйте успеть
Души своей порывы
Друзьям, как песню, спеть.
НАС НЕ ВСЕХ ЕЩЁ УБИЛИ
В прошлый раз нас здесь ждала засада.
Припекло, казалось всё, «хана».
Отстрелялись. Если будет надо
Примем бой – такие вот дела.
Груз наш ждут в Кабуле и Баграме.
Без запасов сложно воевать.
Посвободней станет – письмо маме
Допишу, устала его ждать.
Расскажу, как здесь мы «отдыхаем»:
Фрукты, солнце – маленький курорт.
Пусть считает это место – раем.
Знать ей ни к чему, что ждёт нас чёрт.
Началось. Ну что им всё неймётся?
Бензовоз пылает впереди.
Грузом двести кто-то вновь вернётся
Со свинцом убийственным в груди.
Трассера, как точки, в чьих то жизнях,
Что сегодня свой закончат путь.
Кровь от встречи с ними ярко брызнет,
Вечным сном придётся здесь заснуть.
Повезло, я не был даже ранен,
Стёкла только пули посекли.
Пять минут – и собираться станем.
«Трудно, друг? Ты только не скули».
Ждут нас серпантиновые мили,
Ждёт туннель по имени Саланг.
Духи нас не всех ещё убили,
Плохо помогает им Аллах.
От тяжёлой раны многолетней
Бывший воин тихо умирал.
За окном день суетился летний,
А солдат о прошлом вспоминал.
Там, в далёкой юности, за речкой
Он здоров и просто молодой.
Подарив возлюбленной колечко,
На войну отправлен был страной.
Сквозь огонь, засады, неудачи,
Не свернув, два года прошагал.
И врагу всегда давал он сдачи,
В разных переплётах побывал.
Но однажды кончилось везенье,
БТР на мину налетел.
И хирурга мучили сомненья,
Так ли он пришил все части тел?
Трудно разобраться в этой каше,
Где убитых больше, чем живых.
Выжил он, но никогда не спляшет,
Не пройдёт сам на ногах своих.
Угасал день летний потихоньку,
Воин вечный заслужил покой.
Отстрадал, и скоро его койку
Раненый получит здесь другой.
Вертолёты, как стрекозы,
В синеве чужой порхают.
А над ними, словно грозы,
Вспышки трассеров мелькают.
Смерть к ним тянет свои руки,
Смотрит жадно сквозь прицелы.
Мы воюем не от скуки,
Слава Богу, ещё целы.
Что мы здесь с тобой забыли?
Разве что-то в долг все взяли?
Сколько раз по третьей пили,
В перерыве меж боями.
Дома ждут нас жёны, дети,
Мамы ждут, сердца сжигая.
За потери кто ответит,
В цинке сына возвращая?
Расплатились кровью алой
Мы, покрыв долги чужие.
Нам позор смешали с славой,
Говоря слова пустые.
Взлетает «горбатый», отстрелы бросая.
Наш курс на Союз, мы спешим улететь.
Но тянется «Стингер», огнём доставая,
Сегодня мы можем уже не успеть.
А кто-то колонной по горным дорогам
Уходит с войны прямо в мирную жизнь…
Здесь все, как один мы, ходили под Богом,
Но жаль только ангелы всем не нашлись.
Не стало страны, что бросала нас в бой,
А мы по ночам всё воюем с тобой.
Остался Афган за рекой, за горой,
Но вновь в своих снах его видим порой.
Сегодня другая нависла беда,
Война вдруг домой пришла к нам сама.
Кровь льётся рекой, как простая вода.
Нам, видно, в запас не уйти никогда.
Кто, если не мы, отправимся в ад.
И встречи сам чёрт с нами будет не рад.
Рискуем с тобой мы не ради наград,
А чтоб зеленел по весне город-сад.
Сколько Вас полегло на дорогах Афгана?
Нам не скажет никто, не считал даже Бог.
Не душа у меня, а кровавая рана,
И наш доктор её успокоить не смог.
А на русских погостах стоят обелиски.
Молодые ребята с фотографий глядят.
Путь от дома в войну и обратно – не
близкий.
Кто осилить не смог, здесь под плитами
спят.
Мы приходим сюда третий тост выпить
вместе.
Кандагар чтобы вспомнить, Кабул и
Газни.
Есть, наверно, дела для людей
интересней,
Но сегодня для нас не желанны они.
«Шурави, как дела?». Жаль, не будет
ответа.
Время старит живых, но пришедших
домой.
Вспоминаю опять я военное лето
И колонну на Хост, и последний наш бой.
Извините друзья, что не часто приходим,
Очень много забот насыпает нам жизнь.
Но прощенье от Вас для себя здесь
находим…
Выпьем вновь за мечты, что уже не
сбылись.
Случилось это горе в тот олимпийский год,
Когда Амина брали. Ему прислали гроб.
Сын был у них единственный, разрушены
мечты.
И сердцу больно стало от страшной пустоты.
Жена в тоске по сыну угасла в пять минут,
Отца теперь лишь мысли о прошлой жизни
жгут,
Ничто ему не мило, и нет ни в чём нужды.
И жизненные ценности уж больше не нужны.
Он взял с собой из прошлого награду за
Афган.
«Звезда» ему казалась – кровь бьющая из ран.
Бинтом её завязывал и к доктору носил.
Смотреть, старик как мучился – порою нету
сил.
Его от боли в сердце пытались излечить.
А он твердил лишь фразу: «Не стоит больше
жить»
Лекарства от потери на свете пока нет.
И ходит у могил он так много, много лет.
За ним ребята с криками: «Спляши нам,
дурачок»
А он не обижается. Шагает и молчок.
Ребята покуражатся и прочь – свои дела.
А старику видение: жена к себе звала.
А утром сторож с кладбища, производя
обход,
Нашел его бездыханным и обрядил здесь в
гроб.
С женой и сыном рядышком пристанище ему
Оформили по-быстрому – вся жизнь пошла
ко дну.
Я его увидел у базара:
Постаревший, без обеих ног.
Грязный весь он, то ли от загара,
Может, просто душ принять не смог.
Только люди мимо проходили.
Им его заботы ни к чему.
Ту войну давно уже забыли,
Очень страшно вспоминать войну.
Да и где под синим мирным небом
Можно столько получить наград?
Каждый проходящий точно не был
Там, где нам тогда достался Ад.
И бросали мелкие монеты,
От него уйти чтоб побыстрей.
Я заговорил с ним: «Как ты? Где ты?
Что с собою сделал ты, старлей?»
Усмехнулся бывший мой напарник:
«Под чистую списан я совсем.
Стал для всех давно я просто странник,
Часто и не пью я, и не ем.
В прошлой жизни ничего не мило,
Документов нет и нет семьи.
Жизнь давно уже проходит мимо
И, давай, ты тоже проходи»…
Ну, в чём, страна, мы виноваты?
За что нас не желаешь знать?
Мы, твои бывшие солдаты,
Мы воинство, святая рать.
Нас повенчала ты с Афганом,
В Чечне дала нам смертный бой.
И оказалась жизнь с изъяном,
Я, инвалид, перед тобой.
Подачкой пенсия смешная,
И коммуналка для жилья.
И то, что удаль молодая
Хромает – не гнетёт тебя.
Лютуешь, мачеха ты словно,
А я же твой забытый сын.
Скажи мне ласковое слово…
Но нет любви, забвенья дым.
У меня из Афгана фотографий немного.
Там сниматься нам было, порой, недосуг.
Мирных дней развела нас с тобою дорога,
Затерялся ты где-то, афганский мой друг.
Торопили мы время, боевые походы,
И колонны по пыльным километрам войны.
Здесь, пропахшие потом, отставали от моды,
А причёски у многих в серебре седины.
Я жалею сейчас, что мы снова не вместе.
Разбросала нас жизнь по просторам страны.
Но верны, как всегда, офицерской все чести,
Если где-то война, значит, там будем мы.
МАЛЬЧИШКИ, ПОЗНАВШИЕ ВОЙНУ
Любовь не успели к девчонке найти,
Зато убивать довелось не однажды.
Вы честно войны прошагали пути…
А всё остальное, наверно, не важно.
Страна снова бьётся в тисках перемен.
Вновь «цинки» даруют Кавказские горы.
Когда же мы сможем подняться с колен?
Когда о любви будут все разговоры?
Настанет, я верю, такая пора,
Что даже играть мы в сраженья не будем.
И к Стеле солдатской придя, детвора
Расскажет, что мир без войны тих и чуден.
НУ, ПОЧЕМУ Я ЛИШНИМ СТАЛ?
Мне довелось смотреть на мир
Сквозь оружейные прицелы.
Устраивать ненужный пир
И быть со смертью очень смелым.
Бросал не раз свой отчий дом
По зову сердца и Отчизны.
Шагал, уверен был я в том,
Что это всё во имя жизни.
Ну, почему тогда страна
Меня сегодня забывает?
Я нужным был, когда война
Калечит нас и убивает.
А в мирных днях я лишним стал.
Других Россия видеть хочет.
Обман взошёл на пьедестал,
Над бывшим воином хохочет.
Мы, что имели, не храним,
Нам мало прошлого осталось.
Минувшим память бередим,
Неся в душе своей усталость.
С годами стал скупцом вдвойне,
Тепло храню былого лета.
Мир, познавая на войне,
Мы на войну наложим вето.
О прошлом рассказать могу
Словами, что летят из сердца.
О том, что было, не солгу,
В мир памяти открыв вам дверцу.
Пора узнать, как жили там
Мы, в смелость заливая брагу.
И как, порой, посмертно нам
Медаль вручали «За отвагу».
Я СНОВ НЕ ВИЖУ ПРО ВОЙНУ
Я снов не вижу про войну,
Она во мне живёт стихами,
То, прибавляя седину,
То, замолкая над словами.
Я вспоминаю первый бой
И нашу первую потерю.
Как подчинённых за собой
Через обстрелы вёл неделю.
Порою было не понять,
Мы для чего в Афганистане.
И сможет ли простить нас мать
За сына, что уже не встанет.
А души молодых парней
Излечат льготы мирной жизни?
Или замкнёмся мы в своей,
Вам не понятной, укоризне.
Я снов не вижу про войну.
Она уже в дали туманной.
И я сегодня не пойму,
Кому она была желанной.
Пришёл живой, я не был ранен
На той войне, которой нет.
И среди всех немного странен
С наградой от военных лет.
Обидно было стать ошибкой
И слышать: «Я не посылал…»
Насмешливой, косой улыбкой
Сражён защитник наповал.
Развал страны, разгул бандитский,
Кавказ пылает весь в огне.
Вновь по войскам потерей списки
На необъявленной войне.
Ну, неужели мы без боли
Не можем все существовать?
Нам не дождаться лучшей доли,
Должны всё с кем-то воевать…
О, Боже, дай мне силы, чтобы
Преодолеть позор и боль.
Душа полна гнилой хворобы,
Что выпала такая роль.
Достались мне война и горе,
Развал страны, разгул ворья.
Скажи мне, Боже, и доколе
Терпеть обиду должен я?
Ну, удели мне хоть немного
Ещё при жизни светлых дней.
И ровной будет пусть дорога,
Чтоб с боем не идти по ней.
Прошу: о, Боже, не суди ты
Меня за мысли и дела.
Ведь на меня и так сердиты
Те, с кем в бою нас жизнь свела.
И, может быть, кому-то стал я
Судьёй, бездушным палачом.
И если так, совсем пропал я,
И на страданья обречён.
Сколько раз уже русское воинство,
Покрестясь, уходило на бой.
Чтоб в душе оставалось достоинство,
Что к победе вело за собой.
Пол Европы с боями здесь пройдено.
Халхин-Гол был, Чечня и Афган,
Но дороже, чем милая Родина,
Никогда не встречалось всем нам.
Мы грустили о ней в Померании
И, когда проходили Хинган.
И судьбу не пытали заранее:
Живы будем, погибнем от ран.
Не спалило нас солнце Афганское,
Не осилил на «финской» мороз.
Было, правда – разруха, «гражданская»
И житьё, что не вспомнить без слёз.
Но так видно, всё Богом устроено:
Сильным стать, надо много стерпеть.
Русь великая, милая Родина,
Я готов за тебя умереть!
Я не хочу, чтоб матери старели,
Когда вестей нет долго от детей.
Мы живы, песен всех ещё не спели,
В удачу верю я судьбы своей.
Я не хочу, чтобы рыдали жены,
Когда вернуться мы не сможем в срок.
Ещё не все мосты назад сожжёны,
И встречи нашей день уж не далёк.
Я не хочу, чтобы росли сироты
Под синим небом моей страны.
Но вновь и вновь на бой уходят роты,
Приказы все им были отданы.
ПРОЩАНИЕ С УЧИЛИЩЕМ
6 мая 2011 года Рязанское высшее
военное командное училище связи им. Маршала Советского Союза
М. В. Захарова перестало
существовать…
Но как обидно в мирный день
Со стягом боевым прощаться.
То, что жило, уходит в тень,
Лишь на поминках нам встречаться.
Уже не выйдет лейтенант
Из стен училища родного.
Стране не посвятит талант
Свой, офицера боевого.
И с болью в сердце и душе
Последний раз пройдёмся строем
Под стягом алым, что уже
В родных стенах вдруг стал изгоем.
МАЛЬЧИШКИ ПРОШЛОГО СТОЛЕТЬЯ
КОГДА ВОЙНА СТУЧИТ В ОКНО
Памяти Сергея Теряева
А что-то было, друг, не так.
Свободу дали не тому.
В Кремле дурак, в Чечне дурак,
Зачем-то начали войну.
Делили, что делить нельзя.
Страдать заставили народ.
И вот уже сегодня я
Оттуда получаю гроб.
С Серёгой были мы друзья,
Служили вместе много лет.
Утешить чем семью мог я?
Слов утешенья просто нет.
Две девочки, две сироты
Отца с войны не дождались.
Могильный холм, венки, цветы.
О, как не справедлива жизнь.
Да, видно, было всё не так.
И вот судьбою суждено
Нам в траурный одеться мрак,
Когда война стучит в окно.
РАЗГОВОР ПО ДУШАМ
Бача, привет!
Года безжалостны и быстры:
Кто дедом стал,
А кто покинул свет.
Уже давно
Власть сдали коммунисты,
Но правды на Руси
Как не было – так нет.
Сумели мы повоевать немного.
Афган из нас выковывал бойцов.
Но многих здесь
Военная дорога
Отправила навечно
В царство снов.
Без рук, без ног,
С прострелянной душою
Домой пришли,
Не нужными чтоб стать.
И зря, бача,
Списали нас с тобою.
У нас ещё
Есть выправка и стать.
Смотри, стоят
Плечом к плечу ребята.
В разведку я
С любым из них пойду.
А помнишь, друг,
Сумели мы когда-то
Однажды победить
Нежданную беду.
Ну что ж, бача,
Пусть годы пролетают.
Забыть Афган,
Поверь, нам не дано.
Я журавлей весной
Встречаю снова стаю,
Где души шурави
Живут уже давно.
Один в квартире. Водка и альбом
Майору отставному снова гости…
Тост третий за друзей, а в горле ком:
Как много их на городском погосте.
Кричали вслед: «Убийца и бандит»…
Обиду запивал безбожно водкой.
Поверит кто, что дважды был убит,
Но дважды воскресал с большой охоткой.
На перепутье дней зашёл в тупик:
Страна распалась, в армии реформы…
Однажды как-то вызвал кадровик,
И будущее стало иллюзорным.
Сказать вернее – будущего нет.
Умею воевать, но это мало…
А жизнь судьбу скрутив в тугой рулет,
Отставкой вдруг меня аттестовала.
